Это – головы петушьи!.. –
Разорвал Муса мешки. –
Это – пух!.. Твои подушки,
Как известно, велики!
Вот тебе овечьи ноги,
Вот – овечья голова!
Чтоб не портились в дороге,
Я поджарил их сперва!
Там, за дверью – мул для вора,
Чтобы задом наперед
Вор проделал круг позора...
Пусть любуется народ!
Но воров здесь целых трое...
Кто ж сначала примет срам?
Бек, ты – первый по разбою...
Может, первый сядешь сам?
А твои два друга – все вы –
Позже примете позор!..
Бек багровым стал от гнева:
– Замолчи, зурнач и вор!
– Я не вор! Но что-то все же
У тебя я украду –
То, что мне всего дороже:
Нафисат – мою звезду!
Нафисат вплыла, как пава.
Говорит она отцу:
– Да не ты ли Хужияву
Приказал забить овцу?!
Да не ты ли, не вчера ли,
Точно туча, зол и хмур,
Повелел, чтоб ощипали
Тридцать петухов и кур?!
Что ж Мусе чинишь обиду?
– Вот и вскрылось воровство!
Закричал Муса... Мюриды
Наскочили на него.
Трое валят на колени,
Двое – на спине Мусы,
Рвут его, как рвут оленя
Разъярившиеся псы.
С мощных плеч содрав черкеску,
Разорвали на клочки...
А Муса смеется дерзко:
– Ничего! Все – пустяки!
Навалились всей оравой:
– Все равно тебя казнят!
– Ничего! Умру во славу
Черноокой Нафисат!
Я умру во имя долга!
Торжествуй, злодей отец!
Веселиться вам недолго.
Приближается конец.
Всех богатых негодяев...
Близко правды торжество.
Слышу, мчится к нам Атаев,
Скачут конники его!..
– Замолчи!.. –
Мусу скрутили.
На полу чабан лежит,
Черный ус грызет в бессилье...
– Добивать? – спросил мюрид.
– Пристрелить его?..
– Не надо,
Не такие времена! –
Халимбек вздохнул с досадой. –
Осторожность нам нужна!
Поспешим – себя ославим
За расправу без суда.
Лучше мы его отправим
К черту в зубы – в Акнада!