* * *
Она тебе дает
Сокровища, которых
Кинжал не рассечет
И не похитят воры.
* * *
Ослы и те,
Когда б читать пытались,
То в простоте
Ослами бы не звались.
* * *
Пусть этот труд ничтожен, пусть велик,
Но в нем язык отцов и твой язык!
* * *
Увидеть можем мы лишь на страницах книг
И осень, и весну в один и тот же миг.
НАДПИСЬ НА КНИГЕ АЛИ-ГАДЖИ ИЗ ИНХО
Ты поднял к небу две руки, Али-Гаджи,
Одной рукой молитвы постные сложил,
Религиозные, безгрешные напевы,
К которым холодны и юноши и девы.
Другой рукой ты о любви писал нам тайно,
И эти песни драгоценны чрезвычайно,
Ведь ты не смог их удержать и подавить –
А чем еще поэт способен удивить?
Али-Гаджи, твои молитвенные пенья
Не вызывают, извини, благоговенья,
И молодежь на них не молится послушно –
К такой поэзии потомство равнодушно.
Зато стихи, где ты воспел любовь земную,
Зовутся лирикой, поются и волнуют,
И молодежь не устает на них молиться –
И это, видимо, веками будет длиться!
НАДПИСЬ НА КНИГЕ СКУЧНЫХ СТИХОВ
Немало собраний я знал, на которых
Мы все засыпали докладчику в лад,
И в спальный вагон превращалась контора,
Где был как снотворное скучный доклад.
И сонный сосед узнавал у соседа,
И всю молодежь волновало одно:
Когда же окончится эта беседа,
Когда наконец-то начнется кино?
Я честно дремал под мотивчик унылый
Твоих сочинений, снотворный певец!
Когда же окончится лекция, милый?
Когда же начнется кино наконец?
НАДПИСЬ НА КНИГЕ
МАГОМЕД ТАГИРА АЛЬ КАРАХИ,
СЕКРЕТАРЯ ШАМИЛЯ
Если жил бы я в годы имама,
Если пел бы, как ныне пою,
Неизвестно, какая бы драма
Погубила бы долю мою.
Да и нет никакого секрета –
В наши дни, если жил бы Шамиль,
Уж давно голова бы поэта
Покатилась в кровавую пыль!
И для этой он выбрал бы цели
Подходящий простор – годекан,
Чтобы все на поэта смотрели,
Развращавшего дух мусульман.
Отрубили бы голову звонко
И в ущелье швырнули скорей,
Да еще бы сказали вдогонку
Голове непутевой моей: